Вечная память митрополиту Тульскому и Белевскому Серапиону

В 23-ю годовщину памяти со дня кончины блаженнопочившего митрополита Серапиона (Фадеева), возглавлявшего Тульскую епархию с 1989 по 1999 годы, митрополит Тульский и Ефремовский Алексий совершил Божественную литургию в Свято-Никольском (на Ржавце) храме города Тулы в сослужении городского духовенства.

На сугубой ектении вознесены молитвы о благопоспешении христолюбивому Российскому воинству в установлении мира в сию лихую годину, на Святую Русь нашедшую, о мире на Украине, а также о сохранении единства святого Православия.

По окончании богослужения совершена лития по приснопамятному архипастырю.

Затем владыка обратился к молящимся с архипастырским словом: «Всеблагим Божьим смотрением Бог, во Святой Троице славимый и поклоняемый, десницей Своей, держащей времена и сроки для всего миробытия, для человеческой истории и для каждой конкретной человеческой личности, благоволил от земных трудов к небесному упокоению призвать господина и отца нашего, Высокопреосвященнейшего Серапиона, митрополита Тульского и Белевского. Последующие три дня под сводами сего святого храма православная Тула и вся полнота епархии имела возможность проститься со своим архипастырем, выразить ему последний земной благодарный поклон признательности за то дерзновенное пред Лицем Божьим служением, которым он вествовал Евангелие Христовой истины, и напутствовать его молитвами у престола Божией благодати, дабы упокоил Господь душу его в селениях праведных, прощая ему всякое согрешение, вольное и невольное, в наследие живота вечного .

Сегодня вот уже 23 года, как мы лишились возможности в земных рамках и границах —обычных для пребывания в них образом — видеть, слышать, чувствовать и переживать присутствие и действие посреди нас владыки Серапиона, но за эти годы научились иному: тому, что возводит нас в опыте христианской церковной жизни на более высокую ступень, открывающей перед нами и высоту, и глубину, и широту, и долготу (Еф. 3,18) восприятия божественной истины, божественной любви и божественной благости, глубоко сокрытых в этой видимости, и дающей нам возможность при приближении к их Первоистоку и Первообразу иным характером восприятия — более целостным, более значимым и более радостноносным, и более истиным — понимать, чувствовать и дорожить открытием, что Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых (Лк. 20, 38) .

Поэтому изо дня в день, все эти 23 года, в сердцах своих, в молитве своей, мы шли этими ступеньками к восприятию откровения этой глубины на новом уровне понимания того, что мы только что слышали по откровению от Святого Духа из уст первоверховного апостола Павла, когда земная наша храмина разрушится, то мы имеем от Бога на небесах дом вечный, нерукотворенный, (2 Кор. 5, 1) который есть Единородный Божий Сын, содержащий в Себе от века все замыслы Бога и Отца и имеющий силу по благоволению Отчему Своим Самодействием при содействии Святого Духа, нарицая несуществующее вне реальности Божественной жизни, давать возможность ему явиться из небытия к бытию и войти в Нём и через Него во взаимодействие с Божественной жизнью для человека по закону межличностного общения. И все для того, чтобы достичь изначально предназначенной для человека от Бога цели в этом межличностном взаимодействии по достижению сходства в образе деятельности своей — обожиться, то есть стать сыном Божиим по благодати и другом Отцу и Сыну и Святому Духу .

Тяжел и неровен путь нас, в беззакониях зачинающихся и в грехах рождающихся, к этому призванию, но он доступен тем, кто вслушивается в голос совести своей, в желания и устремления духа своего, не имеющего покоя как вышедший из дуновения Божественной благости до тех пор, покуда в ней не успокоится. И если человек будет прислушиваться к этим требованиям нашей богозданной природы, то тогда обязательно будет восходить от силы в силу, от славы к славе, проникая в эти глубины Божественного откровения. Владыка шел этим путем, как и все мы, спотыкался, но всегда вставал. Он стремился к тому, чтобы пройти этими ступенями сколько возможно лучше, горевал о том, что не удавалось и делился этим своим христианским опытом со всеми окружающими и прежде всего — с христианской молодежью, которой искренне и щедродательно, совершенно бескорыстно и самозабвенно отдавал свой внутренний мир, помогая им привлечь, принять, вместить и удержать то великое духовное сокровище, которое благоволил Бог сосредоточить в жизни Христовой Церкви и одарять им людей.

Теперь эти 23 года и у нас с вами за плечами, и мы уже совсем не та православная христианская молодежь, которая была когда-то: постарели, поседели … И то, что когда-то казалось непонятным и далеко от нас отстоящим, — немощи человеческие естественные — так же нами обладают и захватывают нас изнутри, как это было в его жизни, и помогают нам не согнуться под их тяжестью воспоминания о том, как этот человек искренне и сердечно взывал к Богу и Пресвятой Богородице, к преподобному Серафиму, которого он горячо любил, чтобы помогли преодолеть этот страх естественный перед физической болью. И Господь давал ему силы принимать свой крест без укора, без упрека и нести его: не моя воля, а Твоя, Господи, да будет (Лк. 22, 24), — этому и учил владыка жизнью своей и словом своим, проникновенным, исполненным восхищения и восторга пред красотою человеческого слова, если оно наполнено любви к Божественной истине .

Как выражение материализованного во времени и пространстве, способного в какой-то степени преодолевать их ограниченность, Господь судил ему выявить свой внутренний мир в этом храме, который из руин — молитвами и побуждением людей вокруг себя — был восстановлен и в котором он любил молиться. Так владыка научился от исповедников ХХ века, от той, еще дореволюционной и послевоенной, старшей братии Троице-Сергиевой лавры, где он возрастал, будучи принят туда наместником обители архимандритом Пименом (Извековым), ставшим впоследствии Патриархом Московским и всея Руси .

Сегодня, когда мы приходим под своды этого дома Божьего, то во всем его устроением и внутреннем благолепии ощущаем особые всполохи, указывающие на уникальность этого человека, о чем свидетельствуют иконы, стоявшие у него в кельи, та традиция церковного песнопения, которой не присуща кричащая кичливость и артистизм, а простота, в которой — величие, потому что Бог совершенно прост и бесконечно глубоко высок и неисчерпаем в недрах Своих Божественных радостноносных свойств и действий. Всякий раз, приходя сюда, по-особому переживаешь в этих видимых знаках, в этих символах истину, что Бог наш не есть Бог мертвых, но Бог живых (Лк. 20, 38), и видя человеческую личность, понимаешь, что она собой не застит Бога, а наоборот указывает и прокладывает дорожку к Единому — Подвигоположнику, Спасителю и Господу нашему Иисусу Христу, Архипастырю всех пастырей, Церкви Своей Зиждитель .

Благодарю всех вас, всечестные отцы и возлюбленные о Господе братья и сестры, за ту христианскую молитву, которую мы вознесли сегодня, в глубинах человеческого духа движимые сыновьей благодарностью приснопамятному владыке и отцу нашему Серапиону, как благоуханную жертву ответной любви и признательности! Да упокоит Господь душу верного раба Своего в селениях праведных и сотворит ему вечную, светлую и благую память! Аминь».

Марина Полянская, фото Александра Морозова